* * *
Обломки старинного храма
Встретились мне на пути…
И как мы до этого срама
Сумели тогда дойти?
Чем они нам помешали
В тот помешательства час? –
Правдой Христовой дышали?
Корили за скотскость нас?
Мы двери рубили и рамы –
Коль разрешают – круши…
Храма обломки – раны,
Раны нашей души.
По жуткому шли краю –
О глупости дикой трубя…
Не Господа мы обокрали,
Мы обокрали себя.
* * *
Подсолнух под именем солнышко
Утром расцвел над рекой,
Ночь с закопченным донышком
Кто-то унес далеко.
Нет ни ворон, ни ворона,
Нет ни забот, ни дат…
Ах, посмотри, как раскована
Утренняя благодать!
Радуясь каждой росинке
Взором ласкаю луг…
Будь ты цветком синим,
Или, как алый будь.
* * *
Мальчишка камушком играл
На берегу реки,
Он по песку его катал
Движением руки.
Казался галькою простой
Окатыш серый грунт;
… и бросил в речку далеко,
А это был — корунд.
* * *
Только в ночь открыты двери,
Все слышней тревоги гул.
Я когда-то тоже верил —
Многого достичь смогу:
Тучи пропалю кометой,
Не потухну, как свеча;
И сварганят мне за это
Памятник из кирпича…
Юность, как ты ошибалась,
Поднимая ввысь валы.
Крошка малая осталась
От обещанной горы.
* * *
У апельсина с толстой коркой,
Есть мякоть нежная внутри...
Я помотаюсь по задворкам
Еще лет пять, а может — три.
А может — год. А может — месяц.
А может — день. А может — час.
А может, как поблекший месяц
Зароюсь в облаках сейчас.
* * *
Наглость и ложь —
Очень грязные лужи, —
Прем через них
Напрямик и не тужим.
Ты улыбаешься:
«Как же иначе? —
Кто понапористей,
Тот и удачлив...»
Если такая
Мазня на пути,
Разве нельзя
Стороной обойти?
Все перепачканы
Напрочь,
Гляди же...
Но через лужи
Вернее и ближе.
* * *
Наглость и ложь —
Очень грязные лужи, —
Прем через них
Напрямик и не тужим.
Ты улыбаешься:
«Как же иначе? —
Кто понапористей,
Тот и удачлив...»
Если такая
Мазня на пути,
Разве нельзя
Стороной обойти?
Все перепачканы
Напрочь,
Гляди же...
Но через лужи
Вернее и ближе.
* * *
Загостилась осень —
Серая такая.
Почему снежинок
Не порхает стая?
Почему у речки
Холодно и скучно?
Неуютно очень,
Неблагополучно?
Все пройдет, конечно,
Уплывет-укатит.
Загостилась осень.
Стынут веток капли.
* * *
Дышит луг прохладой,
Коростель скрипит,
Черная ограда
Ельника вдали.
Там и здесь — в низинах —
Зеркалом вода:
Это ты покинешь,
Сердце, навсегда.
Белые ромашки,
Незабудок — плес,
Облака, как башни,
Искры звезд и рос.
Навсегда уйду я —
Нет бессмертных, нет...
Все равно люблю я —
Этот Божий свет.
* * *
Свет звезды погасшей
Все еще мерцает,
Все еще мерцает —
Гибель отрицает.
Все же ночью ясной
Разом, скоротечно
Свет звезды погаснет,
И уже навечно...
В мраке безучастия,
В угольках зари
Свет любви погаснет,
Также догорит.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Стыд- - Eduard Schäfer Я не упоминал в страничке знакомства со мной, что моя христианская
жизнь была похожа на скалистые горы, где всё и прекрасные вершины и
смертоносные расселины.
Так получилось, что момент своего " обжигания " я не осознал, считая,
что это Бог меня оставил...
В общем, я оказался,как бы не было мне больно это писать, в тюрьме.
Мне дали 6-месяцев, из которых я отсидел, по милости Божией только
3 месяца. В момент моего заключения я всё осознал, понял все свои
ошибки, а самое главное я ещё крепче полюбил Бога.
У меня было много знакомств с заключёнными, я честно им рассказывал
о себе и моих отношениях с Богом,после этих бесед многие стали тянуться к Богу, к поиску истины...
Однажды, будучи уже долгое время на свободе, я поехал с братьями
отвозить одного гостя в другой город, в тот в котором я сидел, не
заметно для себя ,я оказался в районе , который прославился своей
преступностью. Мы вышли из машины, чтобы проводить брата до дома,
на какое-то время мы остановились и краем глаза на углу улицы, который
оказался "точкой" я увидел, парня с которым был в одной тюрьме,
он был "дилер". Он стоял, вид его был измучен, он смотрел в мою сторону, ища моего взгляда, видно, что он хотел со мной поговорить,
но я молча отвернулся, потом мы сели с братьями в машину...
Приехав домой я открыл Слово Божие, мне открылись вышестоящие места песания, я упал на колени долго рыдал и каялся.
Я был много раз в том городе, в том районе, но того человека я больше
не видел, и если бы Господь дал мне вновь с ним встречу, подойдя к нему, в первую очередь я бы сказал:" Прости меня, Гена..."
